Детство
Личность Анн окутана завесой тайны — о её жизни до поступления в Антверпенскую академию известно совсем немного. Эта таинственность гармонично дополняет её образ в мире моды. Однако, чтобы понять, как зарождался её талант, нужно обратиться к её прошлому.
Анн Верхельст (пока ещё не Демельмейстер) родилась 29 декабря 1959 года в Варегеме, Бельгия. Её родители не были связаны с искусством: отец, Альберт Верхельст-Паппейн, занимался бизнесом, а мать, Моник, была домохозяйкой. Практически сразу после её рождения семья переехала в Брюгге, где и прошли детские годы Анн.
Брюгге — город, застывший во времени. Средневековая архитектура, туманные каналы и тишина создают его мрачное очарование. Возможно, вы знаете его по британскому фильму «Залечь на дно в Брюгге».
Она росла в эпоху культурного обновления, характерного для послевоенной Европы. В 1960–1970-е годы искусство в Бельгии переживало перемены: традиционные направления всё ещё преобладали, но в таких городах, как Антверпен, Брюгге и Брюссель, зарождались андеграундные движения. Возможно, именно эта атмосфера сформировала ее свободный и творческий характер.
Анн с раннего возраста проявляла интерес к искусству, особенно к рисованию. В художественной школе, куда ее привели родители, она увлекалась портретной живописью. И хотя мода и дизайн её тогда не интересовали, именно в этот период она осознала, что одежда способна подчеркивать внешность, выражать индивидуальность и отражать внутренний мир человека. Это открытие стало её первым шагом на пути к карьере в мире моды.
В одном из своих будущих интервью Анн расскажет: «Рисуя людей, я всегда обращала внимание на то, во что они одеты. Я никогда не покупала модные журналы и ничего не знала о моде. Меня интересовало лишь то, что люди носят и почему. Иногда я думала, что должна стать дизайнером одежды».
Академия изящных искусств
После окончания школы Анн решила, что хочет связать жизнь с модой — по ее словам, она «просто решила попробовать этот путь».
В те годы Королевская академия изящных искусств в Антверпене ещё не имела культового статуса и репутации «кузницы авангардных дизайнеров». Это был классический институт с консервативными традициями — возможно, слишком строгий для бунтарского характера Анн Верхельст.
Точной информации, когда Анн сменила фамилию, нет. В период учебы в академии она уже была известна как Демельмейстер. Этот шаг стал частью её творческой стратегии — новая фамилия позволила создать сильный, запоминающийся бренд, который впоследствии стал символом авангардной моды.
Мэри Прийот, руководившая факультетом моды, придерживалась традиционных канонов стиля и требовала того же от студентов. Анн позже вспоминала, что для Прийот хорошим дизайнером была только Коко Шанель. Всё, что выходило за рамки её эстетики, подвергалось критике. Но Анн не собиралась соответствовать модным стандартам, она предпочитала искать собственный путь. И в этом стремлении она была не одна.
Поступив в академию, девушка оказалась в окружении талантливых студентов, чьи имена сегодня известны каждому в мире моды. На курс старше учились Мартен Маржела и Вальтер ван Бейрендонк, а среди её однокурсников были Дрис ван Нотен, Дирк Биккембергс, Дирк ван Саен и Марина Йи.
Их ценности разительно отличались от академических. Они считали, что мода и подходы к её созданию абсолютно устарели. Вдохновляясь панк-культурой, музыкой Patti Smith и новаторскими идеями Рей Кавакубо и Йоджи Ямамото, они творили. Их смелые эксперименты и нестандартный подход к созданию одежды впоследствии не только принесут им мировое признание, но и положат начало бельгийской авангардной моде.
Начало модной карьеры
После окончания учебы Анн Демельмейстер быстро привлекла внимание модной индустрии. В 1982 году она стала лауреатом премии «Золотое веретено» — награды, учрежденной бельгийским правительством для поддержки и продвижения молодых дизайнеров.
Жюри высоко оценило её работы, отметив монохромную палитру, игру с гендерными кодами в крое и поэтичность образов. Эта премия стала для Анн важным шагом к международному признанию и укрепила её позиции среди ключевых фигур бельгийской моды.
И хотя возможностей начать сольную карьеру было много, следующие три года Анн Демельмейстер вместе с Мартеном Маржела работала в итальянской компании Bartsons, выпускавшей пальто.
Еще во время учёбы в академии Анн познакомилась с молодым фотографом Патриком Робеном. В 1985 году они поженились, а позже стали партнёрами по бизнесу. Об их первой встрече она вспоминает так: «Когда я впервые встретила своего мужа, он был в чёрном пиджаке, а в кармане у него было голубиное перо — это был волшебный момент. Думаю, именно поэтому перья стали важной частью моего творчества».
В том же году Анн основала бренд Ann Demeulemeester. Патрик не только поддержал её, но и стал частью проекта, отказавшись от карьеры фотографа. Он взял на себя визуальную концепцию: рекламные кампании, оформление бутиков и имидж бренда.
Анн вспоминала: «В какой-то момент мы поняли, что, следуя каждый своим путём, можем отдалиться. Тогда Патрик сказал, что оставит свою работу и поможет мне, чтобы мы могли сосредоточиться на одном деле вместе».
Антверпенская шестерка
Успех Анн и её друзей из академии на British Designer Show в 1986 году стал важным шагом в развитии её собственного бренда. В выставке участвовали Дрис Ван Нотен, Анн Демельмейстер, Дирк Ван Саен, Вальтер Ван Бейрендонк, Дирк Биккембергс и Марина Йи.
Они арендовали фургон и отправились в Лондон, где их коллекции оказались в одном пространстве с работами Джона Гальяно и Вивьен Вествуд.
Молодым дизайнерам выделили небольшое пространство на втором этаже, далеко от ведущих брендов. Покупатели и байеры не спешили подниматься так высоко, чтобы познакомиться с работами шестерых неизвестных дизайнеров из Антверпена.
На второй день они решили привлечь их внимание, раздавая листовки. И их усилия принесли результат — представитель Barneys New York поднялся наверх и был поражён увиденным. Каждый из дизайнеров демонстрировал уникальное творческое видение. Вскоре интерес проявили и другие крупные ритейлеры, включая Bergdorf Goodman и Liberty.
Публика была в восторге от их авангардного и неповторимого стиля. В прессе начали выходить статьи о шести талантливых модельерах из Антверпена, но их бельгийские имена оказались слишком сложными. Так журналисты придумали для них одно общее имя — «Антверпенская шестёрка».
Анн вспоминала: «Мы начинали с нуля, поэтому никто от нас ничего не ждал. Но мы все были очень амбициозны и имели своего рода химию между собой. Был только один способ показать миру, что в Бельгии вообще есть дизайнеры — создать что-то действительно необычное».
Карьера звезды
В 1992 году Анн впервые представила свою коллекцию на Парижской неделе моды. Она была выдержана в тёмных выразительных тонах. Публике особенно запомнился топ, полностью выполненный из перьев — он стал символом любви и благодарности её мужу Патрику, благодаря поддержке которого этот успех стал возможным.
Анн прошла долгий путь, полный побед и поражений, восхищения и критики, но Демельмейстер никогда не изменяла себе. Она выпускала очень узнаваемую по стилистике одежду, которую отличали сложные силуэты, многослойность и необычные формы.
В 2013 году Анн Демельмейстер внезапно покинула собственную марку. Перед уходом она сама выбрала преемника на пост креативного директора — им стал Себастьян Менье. На вопросы журналистов она отвечала туманно: «Наступают новые времена».
Сотрудничество с Serax
Все находились в ожидании, чем же она займется. Но Анн не торопилась возвращаться в индустрию моды — она увлеклась гончарным делом, начала посещать курсы по созданию фарфоровых изделий в Англии и Франции, даже купила специальную печь для самостоятельного изготовления фарфора.
Творческий эксперимент перерос в крупный проект: совместно с бельгийским брендом Serax Анн выпустила свою первую серию посуды De, которую представила на выставке Maison & Objet в Париже в 2019 году. На первых снимках коллекции на тарелках лежало перо — символичная отсылка к прошлому её бренда.
Любопытно, что сотрудничество с Serax началось случайно. Во время ужина в доме Анн один из гостей обратил внимание на эффектную чёрную посуду. Впечатлённый, он познакомил её с Акселем Ван Ден Босхе, основателем Serax. Компания славится коллаборациями с дизайнерами, а её производство находится всего в 20 минутах от дома Анн. «Гораздо удобнее, чем постоянно летать за границу», — отмечала она.
Гипнотизирующие узоры наносят на посуду вручную. Процесс настолько трудоёмкий, что генеральный директор Serax назвал эту коллекцию самой сложной в производстве за всю историю бренда.
В начале сотрудничества Анн Демельмейстер сама создала каждый предмет этой серии. И даже записала видеоуроки для мастеров фабрики — чтобы научить их не просто наносить мазки на фарфор, а буквально «ласкать» его кистью. Только так получилось добиться столь необычного художественного эффекта.
Анн также разработала для Serax серию бокалов и столовых приборов в единой стилистике. Лёгкие и изящные бокалы Grace создают баланс в сервировке с чёрной посудой, придавая ей мягкость. Столовые приборы, напротив, отличаются выразительным, мужественным дизайном.
В этой серии воплотились все культурные коды стиля Демельмейстер. В ней есть та самая мрачная поэзия, за которую миллионы людей полюбили Анн.
Демельмейстер сегодня
Анн Демельмейстер давно живёт тихой, размеренной жизнью. Их старый дом в Антверпене, где пара прожила 30 лет и вырастила сына, сегодня занимает особое место в их истории. Это был единственный в Бельгии проект архитектора Ле Корбюзье. «Этот дом каждый день учил нас, что такое красота», — говорит Анн. Сейчас они живут в Кесселе — небольшом бельгийском городке недалеко от Антверпена, где обустроили загородную виллу.
Покинув мир моды, она не стремилась к новым проектам, а просто позволила жизни идти своим чередом. Сначала она создала сад и с удовольствием наблюдала за тем, как растут её розы и созревают лучшие в её жизни помидоры. Затем увлеклась фарфором. «Мне нужна была тарелка для моих помидоров», — смеётся Анн.
Демельмейстер перенесла свою философию на предметы сервировки. Её фарфор, стекло и столовые приборы для Serax, как и её одежда, вне времени — их можно собирать постепенно, комбинировать и передавать новым поколениям.
«Я просто следую за своим внутренним голосом», — говорит она. «Сначала это были бумага и карандаши, потом швейная машинка и ткань, а теперь фарфор и стекло. Я не знаю, что буду делать дальше, знаю только, что это не конец моей истории».
